Чужие и свои. Русская власть от Екатерины II до Ст - Страница 22

А у царя завтраки и обеды тоже имели государственное значение, но иное. Это было поощрение лицам, приглашенным к столу царя, это была некая разновидность награды, а красиво отпечатанное меню завтрака или обеда было как бы материальным подтверждением, что награда вручена. Вот, к примеру, императрица, наконец, убрала от царя и самого Спиридовича, окончательно лишившегося доверия в ее бдительных глазах, но перед тем, как отпустить его из Ставки градоначальником летней царской резиденции — Ялты, царь все же поощрил Спиридовича царским завтраком: «31 августа я был приглашен к прощальному высочайшему завтраку. Я был в парадной форме. За завтраком была вся Царская Семья. Завтракали в палатке, в саду. Вот меню того памятного для меня завтрака.

На толстой бумаге, в восьмую долю листа, украшенной золотым государственным гербом, отлитографировано рукописью:

«Завтрак

31 августа 1916 г.

Суп-похлебка.

Пирожки.

Сиги на белом вине и раки с рисом.

Левашники с яблоками.

Слива.

За завтраком я встретился дважды глазами с Императрицей. Она потупила взор».

Так что очень трудно понять из воспоминаний Спиридовича, сколько же часов в день царь реально занимался государственными делами между всеми этими застольями, прогулками, играми в домино и прочими царскими заботами. Он же и на прогулках продолжал «работать», вот записи из его дневника: «ездил на велосипеде и убил 2 ворон»; «гулял и убил ворону»; «гулял долго и убил две вороны». Во время прогулок царь убивал и кошек, которых, судя по их обилию, со всей России свозили к местам царских прогулок.

Но вот Николай II стал возить с собою в Ставку и наследника Алексея, поэтому работы по управлению Россией прибавилось:

«Завтракал Наследник за общим столом, сидя слева от Государя.

Он особенно любил, когда соседом был В. Кн. Георгий Михайлович. Он шалил с ним, и Государю приходилось иногда останавливать сына. После завтрака получасовой перерыв и затем прогулка в автомобиле с Государем. Уезжали за город и, выбрав хорошее место, гуляли, играли. У берега реки разводили костер, строили печку, жарили картошку.

После прогулки подавался дома чай, а потом Наследник, расположившись за своим столиком в кабинете Государя, готовил уроки к следующему дню, поглядывая иногда на занимавшегося за своим столом Государя. Обедал Наследник в 7 часов, отдельно, с Жильяром. В разговоре как бы подводился итог минувшего дня. Перед тем, как ложиться спать, Алексей Николаевич молился, громко читая все молитвы. Государь иногда поправлял Его, когда Он слишком быстро произносил молитву. Попрощавшись с сыном, Государь уходил вновь работать в кабинет, тушился в спальне свет, оставалось лишь мерцание лампадки перед образом».

«Государь работал больше обычного. Только после завтрака он уезжал на моторной лодке с Наследником за несколько верст от Могилева, где и гулял и играл с сыном. Алексей Николаевич был произведен 25 мая в ефрейторы».

Что тут сказать? Как видите, Николай II тот еще был «раб на галерах». Как его сравнить с Лениным, сгоревшим на работе? Как сравнить со Сталиным, по 14 часов не выходившим из кабинета, лично написавшим тысячи документов, причем таких сложных, как, к примеру, приказы войскам об изменении тактики ведения боя или тексты заявлений ТАСС? Не было бы Медведева, так и сравнить Николая II было бы не с кем. А так Медведев-то у нас совсем святой — даже ворон не стреляет.

Порой кажется, что сверхверноподданный Спиридович издевается над обожаемым им царем.

Работать не заставите!

К примеру, вот конец июня 1915 года, и царю, напомню, недавно вступившему в должность Верховного главнокомандующего русской армии, срочно захотелось поехать на автомобилях за 200 км от Ставки в Беловежскую пущу, для того чтобы вспомнить, как он там перед войной охотился, и для того, чтобы позавтракать под вековыми дубами. Но вы представляете, поездка чуть не сорвалась! Спиридович пишет, что они заблудились и фактически проехали 300 км, но главное: «Государь приехал только в три часа. С фронта были получены сведения от Алексеева о немецком прорыве. Государь отменил было поездку, но, получив дополнительные сведения об успешной ликвидации прорыва, выехал. Позавтракав, осмотрели музей, много гуляли и к обеду вернулись в Барановичи». Ну, конечно, какой пустяк — на фронте шли ожесточенные бои. Но разве для русского царя это может быть причиной отказаться от траты целого дня на прогулки и завтрак в Беловежской пуще? Это, конечно, не журавлей в полет провожать и не за амфорами нырять, но тоже…

Поездка в Беловежье утомила государя, и он тут же поехал в Петроград, где занялся понятным и любимым делом — участием в дрязгах жены и молебнами во славу русского оружия.

Что касается «успешной» ликвидации немецкого прорыва на фронте, то Спиридович в другом месте и по другому поводу очень скупо сообщает об этом «успехе» следующее: «В половине июля немцы перешли Вислу. 22-го мы оставили Варшаву, а 23-го Ивангород… 4-го августа пала крепость Ковно. Комендант бежал… 6-го августа сдался Новогеоргиевск. …10-го августа пал Осовец. Эвакуируют Брест-Литовск. Ставка Верховного Главнокомандующего перешла из Барановичей в Могилев. При отступлении срывается с мест мирное население и гонится внутрь страны».

Это скупо, а если хоть немного копнуть подробности, то ведь они страшны! К примеру, в крепости Новогеоргиевск сдались в плен 83 000 чинов русской армии, в том числе 23 генерала и 2100 офицеров, а комендант крепости генерал Бобырь перебежал к немцам. Немцам в крепости достались 1204 орудия и более миллиона снарядов. Напомню, что в это время на всех фронтах русская артиллерия испытывала острый недостаток снарядов.