Чужие и свои. Русская власть от Екатерины II до Ст - Страница 47

Но умение жить в коллективе, сдерживать свой характер и пороки — это не единственный критерий отбора работника артели. Возможно, вначале артели и формировались случайно, но через пару сезонов все артельщики уже видели, кто есть кто — какие у кого силы и способности. И в дальше артели формировались уже по силам и способностям работников: таланты объединялись в одни артели, более слабые — в другие.

Глава артели (у граборов — рядчик) имеет отличия от привычных нам начальников. «Рядчик, как я уже говорил, — пишет Энгельгардт, — работает наравне с другими граборами, ест то же самое, что и другие. Рядчик есть посредник между нанимателем и артелью. Наниматель членов артели не знает, во внутренние порядки их не вмешивается, работ им не указывает, расчета прямо с ними не ведет. Наниматель знает только рядчика, который всем распоряжается, отвечает за работу, получает деньги, забирает харчи, имеет расчет с хозяином. В граборских артелях рядчик имеет совершенно другое значение, чем в плотничьих, где рядчик обыкновенно есть хозяин, берущий работу на свой страх, получающий от нее все барыши и несущий все убытки, а члены артели — простые батраки, нанятые хозяином-рядчиком за определенную плату в месяц и на его, рядчика, харчах». Заметьте это — настоящий глава русской артели должен работать лопатой и тачкой столько же, сколько и остальные члены артели, и вынуть столько же земли.

Энгельгардт продолжает: «…В этом отношении рядчик имеет только то преимущество перед другими членами артели, что сверх заработанного своими руками получает от артели так называемые лапотные деньги, то есть известный процент — 5 или 10 копеек с рубля — с общей суммы заработка. Эти деньги рядчик получает за свои хлопоты: хождение за приисканием работы — от того название лапотные деньги, — выборку харчей, расчеты с нанимателем, разговоры с ним относительно работы, причем рядчик теряет рабочее время, лишние расходы на одежду и пр. Но, главным образом, рядчик получает этот процент за то, что он заручился работой у знакомого нанимателя. Это видно из того, что теперь, когда работ стало меньше, процент этот повысился, потому что рядчик, особенно если он заручился хорошей работой, подбирая артель, старается понажать и выговаривает в свою пользу больший процент. Впрочем, все зависит от взаимных условий: отвечает ли, например, рядчик перед артелью за неплатеж денег нанимателем, состоит ли артель из старых, опытных граборов или из начинающих и пр. Рядчик, особенно если он не исконный старый рядчик, а случайный или начинающий, не всегда есть умственный человек артели. Случается, что рядчик не силен в математических вычислениях, не может, например, быстро вычислить объем земли, вынутой из пруда сложной фигуры и т. п., в таких случаях в артели всегда найдется умственный человек, который делает подобные вычисления. Умственный человек никогда не получает особой платы от артели».

Теперь о рядовых работниках — артельщиках: «В граборских артелях все члены артели равноправны, едят сообща, и стоимость харчей падает на всю заработанную сумму, из которой затем каждый получает столько, сколько он выработал, по количеству вывезенных им кубов, вырытых саженей и пр. Работа хотя и снимается сообща, всею артелью, но производится в раздел. Когда роют канаву, то размеряют ее на участки (по 10 сажен обыкновенно) равной длины, бросают жребий, кому какой участок рыть, потому, земля не везде одинакова, и каждый, равным образом и рядчик, роет свой участок; если расчищают кусты или корчуют мелкие пни, тоже делят десятину на участки (нивки), и опять по жребию каждый получает участок. Словом, вся работа производится в раздел, — разумеется, если это возможно, — и каждый получает по количеству им выработанного.

…В весеннюю упряжку граборы работают только до 1-го июля. После Петрова дня их уже ничем не удержишь. Вычитай, что хочешь, из заработка — никто не останется — бросят все и уйдут. Рядчик разделывайся там, как знаешь. Возвратившись домой, артель производит расчет: из заработанной артелью суммы прежде всего выделяется, с общего согласия, известный процент в пользу местной церкви, на икону Казанской Божьей матери, особенно чтимой граборами, так как и весенняя, и осенняя упряжки кончаются к празднику Казанской. Затем выделяются лапотные деньги рядчику, вычитается стоимость харчей, и остальное делится между членами артели сообразно заработку каждого. Погуляв несколько дней, отпраздновав летнюю Казанскую (8 июля), граборы принимаются за покос, непомерно работают все страдное время, так что даже заметно спадают с тела, в конце августа опять идут на граборские работы, на осеннюю упряжку, и возвращаются домой к зимней Казанской (22 октября). Отпраздновав Казанскую, погуляв на свадьбах, становятся на зимние работы».

Из описания Энгельгардта следует, что артельщики-граборы являются сдельщиками, а рядчик строго учитывает, сколько кубов каждый артельщик вынул. Но, судя по всему, речь идет о том, что они могут уйти из артели раньше других или прибыть позже и за счет этого сделать работы меньше, чем остальные, но в течение дня граборы выполняли один и тот же объем работ — у них не было стахановцев, не было передовиков. Выше, при описании своего наблюдения за работой граборов, Энгельгардт отмечал, что молодой грабор, не успевший закончить свой участок, спешит, но ведь остальные граборы в это время курят — ждут его и не переходят на следующий участок. И даже оставляют и ему немного времени перекурить — не хотят даже ему быть «загонщиками».

А у лесорубов, которые не имеют права уйти из леса всю зиму, была как бы повременная оплата труда, но здесь «хозяин» следил, чтобы все выполняли абсолютно один и тот же объем работ, ни на «маковую росинку» не отличающийся от работы других артельщиков: